Там, где нас не ждали - Маир Арлатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Итак, брат Шурд, каковы будут планы на этот день?
– Ты, кажется, собирался к своим…
– А ты, что же нет? Думаешь, если стал моим братом, то уже можешь бросить меня на произвол судьба? Так не пойдет! – я потянул руку вверх и, глядя на летательный аппарат, скомандовал: – Лист, к ноге! – и спустя секунду возмущенно воскликнул: – Вот гад, не слушается!
– Ты же не можешь лететь к своим людям в таком виде, – Шурд оценивающе взглянул на меня. Я тоже посмотрел на него. Да, видок отменный. Костюм и одежда под ним драные – это хорошо с точки зрения вентиляции в жаркий день, но кроме этого все в пятнах засохшей крови, что делало мой внешний вид очень непривлекательным, можно сказать, тошнотворнее одежды на мне еще не было. Но раньше я не обращал на это внимание.
– И что ты предлагаешь? Лететь в одних трусах? Уж лучше в этом рванье…
– Пока Айхшад лечила тебя, я слетал к твоим друзьям. В отличие от нас вы можете легко менять свою шкуру. Я нашел Иссиндию и рассказал о тебе.
– Ты ей все рассказал? И что она?
– Переживает. Мне показалось, что она тебя любит. Еще она собрала для тебя кое-какие вещи. Хочешь посмотреть?
– Конечно!
Шурд стал обходить дерево, затем на которое время скрылся за стволом, и уже вышел оттуда, неся рюкзак. Его он, приблизившись, протянул мне.
Я заволновался. Я был очень благодарен Иссиндии за внимание к моей персоне. В рюкзаке кроме одежды я нашел записку.
«Ален, я счастлива узнать, что ты жив. Выздоравливай поскорее. Жду с нетерпением. Твоя Иссиндия»
Две строчки, а сколько теплых чувств всколыхнули они в моей душе!
– Хорошие вести? – поинтересовался Шурд.
– Шурд, не подскажешь, как тебя обнять, не поранившись?
Шурд засмеялся, предложив:
– Ты можешь выразить свою признательность поцелуем в лоб.
– Ну, я как-то к такому еще не готов, – растерянно произнес я.
– Я же не настаиваю…
Шурд приманил к себе лист, и встал на него с интересом наблюдая, как я меняю «шкуру». Приведя себя в надлежащий вид, я сложил одежду в рюкзак, затем повесил его на плечо, и встал рядом с Шурдом на лист, и мы взлетели.
Мне казалось, что мы летим слишком долго. Внизу стремительно проносились луга, холмы и леса. А мы все летели, и молчали. Иногда я замечал «ежей», пролетающих мимо или у самого горизонта по своим делам.
И вот вдали показались остроконечные строения чем-то похожие на вигвамы. Кое-где попадались на глаза кострища.
Мы подлетели к ближайшему строению и приземлились. Я сошел на землю.
– Они там, – сказал Шурд. – До встречи.
И Шурд быстро улетел, оставив меня одного.
– Эй, есть кто живой? – спросил я, осматривая строение, изготовленное путем переплетения причудливым образом длинных листьев, которые высохли на солнце, приобретя багровый оттенок.
Зашуршали листья. Я пригляделся, и увидел, как открывается одна из стен строения, и заулыбался, увидев Наддин. Она на мгновение лишилась дара речи от восторга.
– Наддин! – воскликнул я.
– Ален… ты! Боже… – она бросилась навстречу и повисла на моей шее. – Ален, мы такое пережили. Как ты? – она взволнованно посмотрела в мои глаза.
– Жить буду. Где остальные?
– Идем… – она взяла меня за руку. – Иссиндия умрет от счастья!
– Наддин, нас и так мало. Пусть лучше в обморок упадет.
Наддин весело рассмеялась, и потащила меня за собой внутрь строения.
Как вскоре я понял: строение было входом в подземное сооружение, напоминающее тоннель. А, пройдя через него, мы оказались в огромном городе. Хоть он и был подземный, в нем было светло из-за обилия желтых светильников в форме свечей.
И тут я впервые увидел Умных. Это были существа напоминающие людей. Они были в черных шкурах, имели длинные белые хвосты и черные перепонки на передних конечностях тянущихся о шеи до запястий. Лица их были, я бы даже сказал красивые: широкий лоб, большие глаза, нос треугольный с большими ноздрями, два крученых к верху уса, рот как у человека, только весь усеянный клыками, а подбородок почти отсутствовал. Голову они несли гордо, высоко держа ее над мощными плечами. У них в отличие от ежей была шея.
– Это Умные, – сказала Наддин. – А нам сюда.
Мы свернули к проему в стене. Наддин поспешила войти первой, и я услышал ее радостную речь:
– Эй, лежебока! Встречай гостя!
– Чего орешь? – возмущенно отозвался Ченз. – Какой еще гость?
Я неторопливо вошел внутрь, и оказался в просторной светлой комнате. Ченз перестал протирать глаза и посмотрел на меня как на приведение.
Кроме него в комнате никого не было.
– Что не ждал? – вкрадчиво поинтересовался я.
– Ален, живой! Растерзайте меня черти! Живой! – он вскочил и бросился меня обнимать.
Наддин, уловив момент, удалилась, как я догадывался, ушла искать остальных.
– Ченз, я рад тебя видеть!
– А я-то как рад, а то один как перст в этом прайде. Думал, свихнусь. Давай рассказывай, что случилось.
Мы сели на деревянный подиум. Помедлив, я спросил:
– Про Зорана знаешь?
– Знаю… Чтоб их на части разорвало!
– Кого их?
– Этих уродов с колючками. Диких образин!
– А я их ежами называю.
– Хоть как зови, они сделали, что хотели. Такого человека сгубили! Я думал и тебя тоже собираются казнить.
– Про него я рассказать могу, а про себя только, когда все соберутся, чтобы не повторяться.
Минут десять мы разговаривали, вспоминая Зорана. Потом в комнату ворвалась Иссиндия. Я встал, предугадывая ее реакцию. Она молча подошла и судорожно вздохнув, обняла меня. Мы долго стояли обнявшись, она боялась меня отпустить, словно я в любую секунду мог исчезнуть из ее жизни навсегда. Затем она пристально посмотрела на меня. В ее глаза застыли слезы.
– Ален…
– Иссиндия…
Тут вбежала Лорит, а следом вошла Наддин: Лорит сразу с порога спросила:
– А где Зоран? Он с тобой? Ален, скажи, что он жив. Я им не поверила, – она указала на дверь. – Ален, он жив?
Я отрицательно качнул головой.
– Он… умер? – прижимая руки к лицу, прошептала Лорит. Ее глаза расширились от ужаса, а ноги подкосились, и она стала оседать на пол. Наддин бросилась ее поддерживать.
– Я сделал все, что мог, – произнес я.
– Да, да… – не стала спорить она. – Их слишком много, ты не мог с ними справиться один…
Она всхлипнула, и спрятала лицо в ладонях. Ее плечи содрогнулись от беззвучных рыданий. В комнате повисла гнетущая атмосфера.
Так началась моя новая жизнь. В основном она сводилась к тому, чтобы есть, спать и думать, чем занять себя в оставшееся время.
Я и Иссиндия перебрались в отдельную комнату и соорудили дверь, чтобы не дай Бог, кто-нибудь не явился в самый неподходящий момент. Особенно это относилось к любопытным Умникам.
Ченз к моему удивлению не проявлял интереса к оставшейся женской части нашего поселения. Он пропадал где-то целыми сутками, и если я интересовался его делами, то отмахивался, выдумывая нелепую причину своего отсутствия.
Наддин тоже предпочитала, чтобы не лезли в ее дела. С рассветом она уходила на поверхность, а, вернувшись через пару часов с каким-нибудь камнем или образцом местной флоры, что-то экспериментировала в своей комнате.
Я не раз предупреждал ее о возможных неприятностях, напоминая о причине гибели Зорана, она лишь заверяла, что эти растения ей можно собирать, она даже разговаривала по этому поводу со своим Покровителем.
Да, у каждого из них был свой Покровитель. Как они рассказали мне, что через день после того, как их вытащили из корабля, к ним пришел главный из «Великих и Могучих» в компании с другими ежами, которые принесли корзины с орехами. И тогда главный велел каждому съесть по ореху. Вот таким образом и нашлись для них Покровители. Ничего сложного. Наддин лишь сердилась, что ее Покровитель чересчур назойлив и любопытен.
– Думаю, они все такие, – сказал я ей в утешение.
– Но твоего-то, что-то не видать.
– Занят наверно.
Я не стал сообщать команде, что мы побратались. Не думаю, что они восприняли бы эту новость с восторгом. Все это время я не очень-то скучал по Шурду.
Лорит замкнулась в себе. Депрессия усиливалась с каждым днем, и ее Покровитель Арк часто выказывал нам свое беспокойство ее состоянием.
– Она не ест, не разговаривает, она ни о чем не думает. Если она умрет, я спрыгну с Высокой Горы!
Мы видели, что Лорит становится все хуже, но ничего не могли поделать. Даже у Иссиндии опускались руки.
В один прекрасный день, когда я, Иссиндия и Наддин завтракали в общей комнате, называемой нами столовой, вошла Лорит. Она была худой и чрезвычайно бледной, волосы распущены, а в глазах безумный блеск. Увидев нас, она весело засмеялась, воскликнув:
– Земля! Земля! Мы на Земле! Ален, я верила, что ты вернешь меня домой!
Мы многозначительно переглянулись.
